Копейчанка негодует: оказалось, нужна не неотложка, а реанимация!

«Хочу поделиться с вами своим горем: 13 июля сильно заболел мой муж Николай Иванович. Внезапно ему стало плохо, закружилась голова, он начал терять сознание. В 12:30 я вызвала скорую помощь, диспетчер сказала, что нужно подождать. Прошло полчаса, скорой не было. Я позвонила снова, мне ответили, что передали вызов в неотложку и снова велели ждать. Мужу становилось все хуже, неотложка все не ехала, а время шло — часы показывали два часа пополудни.

Я не знала, что делать, чем помочь, кроме как вызвать врачей — сама перенесла инфаркт, нахожусь на группе по инвалидности. Позвонила  по номеру службы спасения 112, меня соединили со станцией скорой помощи. Там на меня стали кричать: «Зачем вы сюда звоните? Обращайтесь в неотложку при горбольнице № 3». Набираю номер неотложки — никто не отвечает.

Пришла ко мне соседка Валентина Семченко, увидела, что дело плохо, и сама стала в неотложку звонить. Ей ответили, что машины нет, и как только будет транспорт, врач сразу приедет. Мужу стало совсем худо, на время я уже внимания не обращала, а только ревела. После трех часов прибыл доктор с неотложки, стал мужа осматривать, а он уже к тому моменту на происходящее не реагировал.

Врач вызвал реанимационную бригаду скорой помощи. Ему не отказали — доктора приехали, осмотрели супруга и сказали, что его нужно срочно везти в областную реанимацию. Время было уже четыре часа. Мне и самой от переживаний стало плохо.

Спасибо мужчинам, которые работали у нас во дворе — помогли донести мужа на носилках до реанемобиля, и соседке Вале за то, что не оставила в трудную минуту. Но время было упущено, муж находится в очень тяжелом состоянии.

Валентина Федоровна Антонова, п. Старокамышинск».

Комментарий редакции

Конечно же, ситуацию, описанную в письме Валентины Федоровны, нельзя оставить без внимания. Мы направили  ее письмо руководству городской станции скорой помощи.

Главврач Александр Осипов предоставил нам запись разговоров диспетчера, касающихся обращения Валентины Федоровны Антоновой. Выяснилось, что обращение нашей читательницы было передано в неотложку потому, что она пожаловалась на то, что у мужа сильно повысилось давление, но не сообщила, что он теряет сознание. Гипертонический криз, как и повышенная температура или нарушения пищеварения, не является основанием для оказания экстренной помощи — таковы правила, по которым работает любая скорая в любом городе, иначе может получиться так, что на весьма серьезный вызов (например, по поводу ДТП или астматического приступа) и выехать будет некому.

По существующему регламенту машина неотложной помощи должна прибыть к пациенту в течение двух часов — врач из горбольницы № 3 приехал к Антоновым как раз на исходе второго часа после того, как ему был передан вызов.

Получилось, что медики действовали в соответствии с инструкциями, а человек чуть не умер. Даже люди, далекие от медицины, знают, что при инфаркте или инсульте нужно оказать больному квалифицированную помощь в течение первого, «золотого», часа. Поэтому, если вы видите, что жизни близкого человека угрожает опасность, как можно точнее описывайте симптоматику при обращении в скорую и максимально подробно отвечайте на все вопросы диспетчера. История, произошедшая с супругом Валентины Федоровны, подтверждает важность этой рекомендации.