«Гражданин против России»

«Сергей Недайборщ против Российской Федерации», — «забив» такое словосочетание в любой интернет-поисковик, вы увидите результаты шестилетнего противостояния нашего земляка, из которого человек, находившийся в местах лишения свободы, вышел победителем.

Возможно ли исправление?

Практика копейчанина уникальна для нашего города. Да и вообще, факт интересный — паренек, находящийся в заключении за особо тяжкое преступление, серьезно больной туберкулезом, не имеющий не то что юридического, но и вовсе никакого образования, не знающий ни одного иностранного языка и большую часть своей сознательной жизни «мотающий сроки», сумел доказать судьям мирового уровня свою правоту. А это не всегда удается даже профессиональному юристу.

Сергей Недайборщ родился в Копейске, но сейчас живет в Челябинске. Теперь у него все хорошо: есть любимая супруга, которая учится в вузе и работает в Министерстве социальных отношений Челябинской области. Сам Сергей тоже работает, а в качестве хобби дает бесплатные консультации всем, кто к нему обращается с вопросами отстаивания прав человека на высочайшем уровне. «У меня есть не просто теоретические знания, полученные в вузе, но уникальная практика, личный опыт», — говорит Сергей.

Пока суд да дело…

Начиналось все банально. Сергей загремел по малолетке, будучи еще подростком. Отсидел, вышел на волю и почти сразу — в 2008 году — за разбойное нападение снова попал за решетку. Парню тогда было 18 лет. Ему дали срок — 8 лет лишения свободы. Сергей не хочет говорить о своем преступлении. То ли потому, что ему неприятно вспоминать прошлое, то ли потому, что этот факт может вызвать двоякое впечатление у читателей: и в больницах-то условия содержания оставляют желать лучшего, не говоря уж о скудном «больничном» питании, а серьезный преступник оказался недоволен условиями содержания во временном изоляторе! И подумавшие так, безусловно, будут правы…

— Что я могу сказать в свое оправдание? — риторически вопрошает Сергей. — В первый раз я отсидел, вышел… А что дальше? Работать в лагере меня не научили. Да и мое развитие осталось на уровне времен моей первой «отсидки». Следующая ошибка — логическое продолжение предыдущей. Пока шло следствие по моему делу, меня определили в Копейский ИВС (изолятор временного содержания). Надо было видеть это здание — это было одноэтажное строение 1935 года постройки. До тех пор я никогда не находился в таких жутких условиях. Знаю, что сейчас его снесли и вместо него построили новый изолятор, который соответствует современным требованиям.

«Условные» условия

Сергей описывает те условия в самых мрачных красках:

— Представьте, что вы заходите в камеру, в которой с 1935 года не было ремонта. И пол, и стены — все грязное, кругом клопы, постельное нам не выдавали. Спали мы на железных нарах, подкладывая под себя собственную одежду. Кормили нас плохо. Туалета в камере не было, воды тоже. В туалет водили два раза в день — утром и вечером. Правда, по выходным вывозили заключенных мыться в челябинскую тюрьму. Под потолком — одна тусклая лампочка. Стекол на окнах не было, только решетка. Там я подхватил туберкулез в открытой форме. У кого-то из сокамерников я увидел брошюрку, которая называлась «Конвенция о защите прав человека». В статье 3 Конвенции четко сказано: «Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному, унижающему достоинство обращению или наказанию». А такие условия содержания я рассматривал как унижение моего достоинства. Да дело даже не во мне! Ведь в эту камеру попадают все люди, которые дожидаются суда. Человек может быть вовсе невиновен, ведь бывает в жизни всякое, как говорится, от сумы и от тюрьмы не зарекайся... Такие условия ломают человека, он ведь думает, что весь срок он будет вынужден провести так», — объясняет свою позицию Сергей.

Сергею удалось сделать снимки, которые и стали одним из главных доказательств для страсбургских судей. Это доказательство сыграло свою роль, несмотря на то, что фотоаппарат в камеру был пронесен незаконно.

— Мне кажется, на судей произвело впечатление то, что я делал упор даже не на законы, а обращался к ним как к обычным людям. Я знал, что в Страсбурге суд вершат люди высокоморальные, и «давил» именно на это. Причем судьям не важно, по какой статье меня осудили. Для европейского суда это не имеет никакого значения. Они рассматривали только вопрос нарушения моих прав человека.

Сначала он пытался бороться на местном уровне, требуя компенсации за свои физические и моральные страдания. Но полученные ответы и пояснения его не устроили, и он решил, минуя все инстанции внутри государства, жаловаться в Европейский суд по правам человека через Центр содействия международной защиты в Москве. Там ему предоставили адвоката, который представлял интересы Сергея во Франции, сам он как заявитель не мог этого делать, поскольку находился в заключении.

16 этапов

— После приговора суда меня сразу же отправили в лагерь «Белый лебедь» в Пермскую область. Там и выявили туберкулез. Я начал «самообразовываться», потому что знал — дело, которое задумал, — серьезное. Я добывал юридические книги и буквально «проглатывал» их, составлял жалобы, а ведь переписку с представителем надо было вести на английском и французском языках. Пока я судился, то был под надзором у Европейского суда, поэтому ничего не опасался. Вопреки всем правилам, меня, больного туберкулезом в открытой форме, за год и два месяца этапировали 16 раз. Когда попал в ИВС, я весил 72 килограмма. Через год мама меня не узнала, я «дошел» до 45 килограммов. Разумеется, постоянный «колесный» режим не укрепил мое здоровье. Мне помогла только вера в Бога, и в 2006 году меня сняли с диспансерного учета, теперь я здоров. Российским властям официально объявили, что на них есть жалоба от меня только спустя 4 года после моего первого обращения в Страсбург, — рассказывает бывший заключенный.

Сергей уверяет — туберкулезом он заболел именно в изоляторе, до этого был совершенно здоров. Хотя представители РФ на суде придерживались позиции, что заключенный заболел еще до взятия под стражу. В итоге, спустя 6 лет разбирательств, суд присудил Россию выплатить Сергею 9 тысяч евро.

— То, что дело ведется так долго — нормальная практика. Ведь в Страсбургский суд обращаются со всего мира, и это — высочайшая инстанция, она не может допускать ошибок. Мое дело было за номером 42255/04. Представляете объем работы Европейского суда?.. — вопрошает Сергей.

В 2011 году Сергей вышел на свободу и решил начать новую жизнь. Он планирует поступить в вуз и получить юридическое образование, чтобы помогать людям именно в вопросах отстаивания прав человека. На отсуженные 9 тысяч евро Сергей сделал в квартире мамы, проживающей в поселке Горняк, ремонт. Хотя с момента вынесения решения в пользу Сергея прошло уже больше двух лет, Сергей решил рассказать о своем опыте землякам через газету:

— Слишком мало информации в СМИ о такой практике. С моим делом можно познакомиться в интернете, но не у каждого есть выход в глобальную сеть. Все же мой случай — беспрецедентный, ведь я не стал судиться внутри своего государства, потому что не видел в этом смысла, а сразу же вышел на Страсбургский суд.

От редакции

Разумеется, позиция редакции и автора материала остается неизменной: нарушать закон нельзя никому и не при каких обстоятельствах. А совершивший преступление должен быть наказан по всей строгости закона. Мы не оправдываем Сергея в его преступлении, не встаем на его сторону, а лишь рассказываем его видение событий. Мы не хотим представлять читателям Сергея Недайборщ рыцарем, который оступился, но исправился и несет правду и свет людям. Но нам показался интересным сам факт отстаивания своих прав заключенным — нашим земляком. «В жизни бывает много хороших сюжетов, лучше бы о них писали», — возможно, скажете вы. И будете правы, в ближайших номерах мы расскажем и о производствах Копейска, и о талантливых детях, и о земляках-энтузиастах своего дела, прославляющих родной город хорошими делами далеко за пределами страны. Но так или иначе, заключенные — это часть нашего с вами общества. А Копейск вообще в этом плане город специфический, ведь на его территории расположено четыре зоны. Сейчас уже невозможно со всей достоверностью восстановить события того времени, и мы не беремся этого делать. Но если Страсбургский суд все же признал правоту Сергея, то его сограждане имеют право про это узнать. Тем более, что действительно в ИВС могут быть помещены люди, не виновные в преступлениях или совершившие незначительное административное правонарушение.

Не так давно, в номере от 6 марта (материал «В замкнутом круге?»), журналист Виктор Чигинцев описывал свои впечатления от посещения нового копейского ИВС. И были они двоякие. С одной стороны, нынешние задержанные находятся в идеальных условиях (если можно вообще называть время, проведенное за стальными дверями, «идеальным»). А с другой — все они опасные преступники, их деяния квалифицируются как убийства, кражи, разбои, распространение наркотиков… На их счету сломанные жизни, разбитые судьбы мирных граждан. И все они уверяют, что невиновны. Так имеют ли право люди, сломавшие жизнь другим, требовать ресторанного меню и евроремонта в камерах?.. Вопрос философский. Ясно лишь одно: оставаться людьми нужно в любом случае и при любых жизненных обстоятельствах.