Для многих копейчан комедия «Вход только для женщин» стала настоящим потрясением!

Сюжет спектакля в общем-то незатейлив: хозяин провинциального разорившегося ночного клуба, крупно задолжавший банкам, решил поправить финансовое положение, организовав мужское эротическое шоу. Профессиональных стриптизеров в глубинке днем с огнем не найти, поэтому набирать труппу пришлось из немногочисленных желающих — забитого жизнью инженера, неравнодушного к выпивке, бывшего музыканта, только что освободившегося из мест не столь отдаленных, бандита и кредитного инспектора. В результате эти далекие от танца и эротики люди становятся профессиональными стриптизерами, а главное, наконец-то начинают радоваться жизни, получают второй шанс на счастье.

На мой субъективный взгляд, китча и откровенной пошлости на сцене не было. А пусть и незатейливых, но действительно смешных шуток было столько, что от хохота болели щеки. Своими глазами я видела, как рядом сидящие женщины элегантного возраста смеялись так, что слезы текли. При всем обилии на сцене почти полностью обнаженной натуры во время спектакля зрители не испытывали низменных инстинктов — их полностью вытеснил смех.

О спектакле, красоте тела и о том, что стоит считать пошлым, мы побеседовали с Евгением Олейником — актером Московского независимого театра, сыгравшим роль инженера-неудачника Николая Степановича.

— Евгений, вы физически устаете за время этого спектакля?

— Конечно! Он длится более двух часов и насыщен не только диалогами, но еще и обилием движений, пластики, танцев. Энергии по сравнению с другими постановками актеры тратят значительно больше.

— Кто ставил танцы артистам — театральные хореографы или специалисты по стриптизу?

— И те, и другие. Не существует хореографов, которые разрабатывают пластику исключительно для стриптиза. А те хореографы, которые профессионально занимаются классическим бальным или эстрадным танцем, привыкли работать с людьми, посвятившими танцу жизнь. Все актеры, задействованные в постановке, кроме одной девушки, никогда танцами серьезно не занимались, поэтому постановка движений, можно сказать, велась по принципу «с миру по нитке». Нужно было для малотанцующих людей сделать определенную подборку движений, хотя бы немного напоминающих хореографию, но в то же время характерных для стриптиза. Нам помогали чемпионы мира по стрип-пластике — они добавляли различные элементы, которые были зрелищными и притом не слишком откровенными. Мы все же не в ночном клубе работаем, а в театре — перчинка, конечно, должна быть, но без явной пошлости.

— Что было самым трудным в работе над спектаклем?

— Этот спектакль — смелый творческий эксперимент, новое для российской сцены направление, поэтому важно было определить грань дозволенного и суметь удержаться на этой грани. Чуть меньше остроты — и действо станет скучным и пресным, чуть больше — и получится не театр, а стрип-шоу.

Лично для меня было сложно играть этакого лузера-неудачника. Начало работы над ролью оказалось довольно тяжелым, это была роль на сопротивление, поскольку в силу моей фактуры я играл в театре по большей части героев. В то же время роль интересна динамикой развития характера персонажа — от забитого, замученного жизнью человека, до мачо, настоящего брутала.

— В афише был заявлен профессиональный стриптизер, чемпион мира по бодифитнесу Дмитрий Ткачев, но на сцене мы его не увидели. Почему он не смог приехать?

— К сожалению, Дмитрий получил серьезную травму — у него разрыв бицепса. Он выступающий бодибилдер, у него большие нагрузки на тренировках — а это нередко приводит к спортивным травмам. Поэтому нам пришлось использовать сюжетный ход, будто стриптизера переманил челябинский клуб.

— Когда вы только начинали репетировать, у вас получалось удержаться от смеха?

— Когда подходишь к любой роли, в первую очередь думаешь, как ее сделать, и во время репетиций постоянно анализируешь свою игру, пытаешься поставить себя на место зрителя и предугадать его реакцию — суть шуток, смешных ситуаций сама собой уходит на второй план. Хотя, конечно, спектакль — это живая материя, в него вводятся какие-то новые элементы, забавные реплики, и тогда — да, артисты, бывает, «колются», сами начинают смеяться, но все же почти мгновенно берут себя в руки, иначе зритель может усомниться в их профессионализме.

— Вам психологически сложно снимать одежду перед незнакомыми людьми? Как вы перешагнули через этот барьер?

— Это как раз сложности для меня не представляет. Я два года работал стриптизером в московском ночном клубе. Был период, когда в театрах было очень кризисное положение, зарплаты были, мягко говоря, небольшими, и актеры зарабатывали на жизнь как могли. Если ты не являешься звездой первой величины, в трудное время приходится крутиться: кто-то подрабатывает ведущим на торжествах и различных мероприятиях, кто-то ищет подработку в ночных клубах.

Меня в стриптиз привела девушка, с которой у меня был роман — она профессиональная стриптизерша, продолжает танцевать и сейчас. Вот тогда, в самом начале работы в клубе, мне сперва было несколько неловко, но я всегда считал, что надо идти на свой страх, и потихоньку у меня получилось его преодолеть.

Говорят, что все в жизни происходит не просто так, а для чего-то. Так и вышло: тот опыт мне очень пригодился в работе над ролью в спектакле «Вход только для женщин».

— Московский независимый театр объездил с этой постановкой множество российских городов. Рецензии, которые зрители публиковали в Интернете, резко полярны: от полного неприятия до полного восторга. И негатива, пожалуй, больше. В чем вам видится причина такой реакции публики?

— В нашей ментальности, к сожалению, отсутствует культ спортивного тела и здоровой сексуальности. Разве плохо, когда человек строен, подтянут, когда он прекрасно выглядит — так, что им можно любоваться? Мне кажется, неприятие у части зрителей идет даже не от обилия обнаженного тела в этой постановке, а в целом из-за негативного отношения общества к красивым, атлетичным людям, а тем более к бодибилдерам и профессиональным спортсменам. Их, как это ни печально, часто считают необразованными и недалекими. И это очень обидно! Зато трендом, если судить по сюжетам телесериалов и творчеству ряда современных писателей, являются герои, для которых абсолютно нормально напиться водки допьяна и начать крушить все вокруг, убивать и калечить. Ну и, конечно, в обществе существует определенная политика двойных стандартов: почти в каждом городе имеется хотя бы один стриптиз-клуб, в котором как минимум единожды побывали почти все жители города, но большинство из них в этом ни за что и никогда не признаются. Или признаются, но скажут: «Фи, какая гадость! Я сидел зажмурившись». Мы несем в себе табу на сексуальность со времен СССР, где, как известно, «секса не было», но дети рождались. Мы пьем, курим, не желаем поддерживать физическую форму и при этом пытаемся быть правильными, следуя пуританской морали.

— В антракте некоторые зрители говорили, что их шокируют шутки «ниже пояса»…

— Значит, на этот спектакль им идти не стоило. На афише все было честно обозначено: изображены пять по пояс обнаженных мужчин, стоит знак «18+», дано краткое содержание, где есть слова и о стриптизе, и о феерическом шоу, и о накале страстей.

Если вы идете смотреть «Короля Лира» и вам показывают стриптиз, можно возмутиться, хотя есть и такие экспериментальные постановки. А если вы идете смотреть комедию, о которой изначально знаете, что там будут голые мужики и жесткий юмор, странно потом восклицать: «О боже, там голые мужики и жесткий юмор!»

Самое интересное, что если мы спустя какое-то время вновь приехали бы в ваш город именно с этим спектаклем, то люди, которые больше всех возмущались откровенными репликами и шутками «ниже пояса», первыми бы вновь купили билеты на «Вход только для женщин». Возможно, что еще бы и друзей и подруг привели.

— Как вам в целом пришелся копейский зритель?

— Зал был очень теплый, очень веселый и добродушный. Играть было действительно легко — зрители от души смеялись, много аплодировали. Бывают города, где этот спектакль идет под совершенно иную зрительскую реакцию, когда люди давятся смехом, но оглядываются по сторонам, на тех, кто сидит рядом, и молчат: «Так, тут у меня сосед по кабинету, тут замчальника — они явно осуждают происходящее на сцене. На всякий случай и я сделаю лицо посерьезнее». Спасибо вам, дорогие друзья, за теплый прием — будем рады вновь побывать в Копейске на замечательной сцене Дворца имени Кирова!