Полиция Копейска нашла кладбищенских хулиганов

На прошлой неделе мы начали рассказывать о непростой судьбе копейчанки Анны Константиновны Косых.

Через несколько дней после разгрома, который учинили вандалы на кладбище поселка Старокамышинска, журналист «Копейского рабочего» вместе с пожилой женщиной выехала к могиле ее супруга – Петра Ивановича, памятник которого был поврежден в числе других.

На скамейке возле дорогой могилы, Анна Константиновна не сдерживала слез. Ее рассказ о жизни больше напоминал исповедь. Без тени горечи и обиды на тяжелое время, в которое ей довелось жить, без охов и вздохов про сложные испытания, когда судьба проверяла ее на прочность, она все говорила и говорила, как будто брала реванш за годы, когда ей необходимо было быть железной и несгибаемой.

После ранения, окончания войны и обучения в Москве – в 1946 году, Петра Ивановича направили служить в Балтику, на остров Даго, где поставили начальником заставы. Прослужив год, он приехал домой в Курганскую область в отпуск. Там 23-летний военный и женился на тогда еще совсем молоденькой девушке Анне.

- Я из большой семьи - нас было семеро детей. Жили в селе Каменное, что за 7 километров от Шумихи. Двое умерли во время войны. С шести лет занималась детьми, доила и выгоняла корову, таскала дрова, топила печь – «управлялась» по дому. А отца как забрали на фронт, так мы больше его и не видели – погиб. Вся тягость войны легла на меня, как на самую старшую, - пытаясь сдержать дрожь в голосе, вспоминает Анна Константиновна. – Мать вкалывала в колхозе за «палочки» – трудодни. Потом и вовсе заболела, стала опухать от лепешек из лебеды. Работать в колхозе она уже не могла, еле ноги таскала. Тогда председатель за «прогулы» отобрал у нас землю, на которой мы сажали картофель. Корову мы закололи еще до войны – она была больна бруцеллёзом. Летом ели траву, зимой на поле собирали гнилую картошку, которая нам была вместо пряников. Помню все время только, что хотелось спать.

Она мечтала стать учительницей и в 1942 году собиралась поехать учиться в Мишкинский техникум. Но все решила тарелка похлебки, которую давали студентам  сельскохозяйственного техникума Куртамыше. Экстерном окончила техникум – учиться весь положенный срок у нее не было возможности – надо было работать и кормить детей, когда мать слегла. Устроилась бухгалтером и получала 400 рублей, на которые можно было купить две булки хлеба и продовольственный паек, который делился на всю семью.

В 1947 году она познакомилась со своим будущим мужем – Петром, выйти замуж за которого скромную девушку, которая никогда ни с кем не дружила, уговорила мама.

- Не могла я без ее согласия пойти замуж, ведь было надо детей поднимать. А мама мне сказала: «Не смей из-за моих детей губить себе жизнь!». Так мы и расписались, а я, испугавшись, убежала от него на три дня к знакомым. Он пришел за мной и забрал меня вместе с моим чемоданом, - смеется женщина.

Через год после свадьбы Петра Ивановича с семьей перевели служить на финскую границу - финны ночью перелезли через ров и «вырезали» две заставы спящих русских по 50 человек каждая. Нужны были свежие силы, да и заставу перенесли в более просматриваемое место. Но Петра Ивановича все эти превентивные меры не уберегли от очередного ранения – в бок и в руку. Тогда его демобилизовали, отправили в запас, присвоив третью группу инвалидности, где извлекли осколки и подлечили. Но проблемы со слухом, которые проявились сразу после контузии, долечивали спустя годы уже копейские врачи.

Петр Иванович – солдат, который ничего в жизни, кроме войны, не знал и не умел делать. Он хотел стать летчиком, но его не приняли в ряды воздушных сил из-за ранения в ногу (кстати, после его мечту осуществил сын, став пилотом). Поэтому с группой инвалидности ему ничего не оставалось, как согласиться на работу воспитателя в детской колонии. Но и там супруг Анны Константиновны пользовался всеобщим уважением и авторитетом среди подопечных. Сама же Анна Косых работала на «свободной» профессии старшего бухгалтера, жила с детьми в Шумихе у матери мужа.  

- Ох, какая у меня была память! – вспоминает Анна Константиновна. - Я все наизусть помнила, до циферки. Очень легко мне давалась работа. Теперь память уже не та…

В Копейск семья Косых переехала совершенно спонтанно, когда колонию, в которой работал Петр Иванович, расформировали как раз в день смерти Сталина. До тех пор, пока он окончательно не обосновался в Копейске, ему пришлось сменить еще несколько воинских частей.

В Копейске он устроился работать участковым, к тому моменту в семье было трое детей. Обслуживал большую территорию – поселок шахты № 201, поселок Бажово.

- Он три месяца в Копейске отработал, пока нас с детьми сюда не забрал от своей матери. Очень мне тяжело с ним было тогда – с 9 утра до глухой ночи вкалывал, иногда даже и в три часа ночи возвращался, падал на диван без сил, а больную ногу с осколком все пытался «уложить» повыше, чтобы не так больно было. Дети его месяцами не видели, в саду я одна работала. У меня сердце чувствовало – не доведет его эта работа до добра. А он мне возражал: «Никто меня пальцем не тронет, я никому зла не делаю». И верно, его все любили, от мала до велика, - рассказывает Анна Константиновна.

В тот роковой день она, вопреки обычаю, решила сразу после работы, покормив детей и помыв посуду, лечь спать. К тому же, у маленькой дочки Танечки разболелись ножки – врачи признали ревматизм, и мать несколько ночей подряд не спала, ухаживая за девочкой. Но отдохнуть Анне Константиновне не довелось ни в этот вечер, ни в последующие. Долгие месяцы она провела у кровати больного мужа, ютясь на нескольких составленных вместе стульях.

- Это было как страшный сон. Открылась дверь, вошел незнакомый мужчина и сообщил, что мой муж тяжело ранен. Как во сне я кинулась, куда мне сказали, и увидела страшную картину – Петр лежал в луже крови. Сознания не терял, просил вызвать милицию и не мог сориентироваться – говорил, что потолок с полом перевернулись, - об этом, тысячу раз пережитом, женщина вспоминает с сухими глазами, только голос слегка дрожит от негодования.

История стара, как мир. У каждого участкового такого «контингента» на участке – целая картотека. Он бьет сожительницу, она бежит в милицию, жалуется, участковый проводит беседу, сожители мирятся, вместе пьют, дерутся, она снова ищет защиту у закона… И так по кругу. Под нож именно такого кухонного бойца и попал Петр Иванович, придя по очередной жалобе об избиении некоей дамочки – дескать, он грозит ножом и ей, и ребенку. То ли потерявший от алкоголя разум правонарушитель спутал сотрудника правопорядка с женой, то ли просто уже не отдавал себе отчета в своих действиях, но итог печален – Петру Ивановичу, который не успел даже среагировать и защититься, он нанес удар ножом в область шеи. В результате ранения был поврежден спинной мозг и центральная нервная система. Так Анна Константиновна, которой на момент произошедшего было всего 38 лет, осталась одна, без всякой поддержки, с тремя маленькими детьми и парализованным мужем, за которым ухаживала до самой его смерти – до 2009 года. Причем всем трем своим детям смогла дать высшее образование, все они занимались либо спортом, либо художественным творчеством, помогала растить внуков, тянула на себе сад, фрукты и овощи из которого бесплатно раздавала всем знакомым. Этой несгибаемой, хотя внешне совсем хрупкой женщине, хватало и терпения, и сил, и любви для всей своей семьи.

- Как я одна справлялась? – теперь уже слезы сдержать не удается. – А вот сейчас и хожу согнувшись. Я все-таки подняла мужа на ноги, он хотя бы смог вставать, чтобы элементарно обслуживать себя. Но работать и помогать мне чем-то уже не мог. Одна сторона его тела онемела, а другая, наоборот, приобрела повышенную чувствительность и начала сохнуть.

Умер Петр Иванович в 2009 году, немного не дожив до очередной праздничной даты окончания Второй Мировой войны. До сих пор Анна Константиновна не может смириться с утратой, ведь он мог бы и еще пожить, на радость жене и детям.

Все началось, когда соседи сверху (супруги жили на улице Гольца) продали свою квартиру одному очень известному и влиятельному копейскому руководителю. Он затеял там ремонт, пригласив работать бригаду гастарбайтеров, которые не считаясь с тем, что под ними живут два больных пожилых человека, и днем и ночью шумно крушили все: от полов до перегородок. Петр Иванович, на глазах которого его семья никогда, даже в святой праздник День Победы, не видела ни слезинки, от глухих и сильных ударов вздрагивал, плакал. Говорил, что эти звуки напоминают ему бомбежку. Последней каплей стало то, что, содрав с пола все, вплоть до перекрытия, «работнички» без всякой подложки начали заливать пол смесью, они залили раствором всю квартиру супругов Косых. Видимо, раствор просочился через стыки и прочие пустоты, испортив и потолок, и все обои в доме Анны Константиновны и Петра Ивановича. Женщина пыталась жаловаться во все инстанции, но ее либо посылали в суд, либо говорили прямо: он – большой человек, ему ничего не будет.

- Муж сказал мне: «Всё. Хватит. Не ходи и не унижайся больше». А на другой день умер от инфаркта. Сердце не выдержало, - вспоминает эта удивительная женщина.

С трудом поднимаясь с кладбищенской скамьи и выходя из оградки, прощаясь с мужем, Анна Константиновна улыбается:

- Спасибо, что выслушали, - как будто бы не я ей, а она должна быть мне благодарна за эту встречу.

И ей безразлично – знает тот «большой руководитель» о беде, которую он вольно или невольно причинил ее семье, были ли вандалы вменяемыми, или они сознательно уронили памятник. Ей просто обидно и больно. Не за себя, а за мужа, который всю жизнь отдал служению людям.