Валерий Макаров: «Любой работе отдаю все свои силы»

Судьба подчас творит с нами удивительные вещи. Валерий Федорович начинал трудовой путь агрономом в Ульяновской области, а на пенсию вышел здесь, в Копейске, с должности заместителя начальника УВД по тыловому обеспечению.

Наша беседа состоялась в преддверии круглой даты – 13 марта полковник милиции в отставке отметит свое 70-летие.

Из агрономов – в милиционеры

- Валерий Федорович, отчего вы решили кардинально сменить профессию? Ошиблись в юности с выбором специальности?

- История долгая, в двух словах не расскажешь. Во время учебы в сельхозтехникуме меня призвали в армию – тогда не существовало отсрочек для студентов. Я отслужил, решил продолжить обучение, но муж двоюродной сестры, работавший в ОБХСС, начал меня уговаривать: «На что тебе сдались эти поля, давай к нам, в милицию». Я тогда не согласился. Благополучно защитил диплом, получил направление в колхоз.

Колхозники приняли меня замечательно. На следующий год даже председателем хотели выбрать! Я ведь холостой был, работал от зари до зари. Будучи совсем пацаном, сумел вторым в районе завершить посевную, а район у нас был немаленький. Помню, уже темнеть начало. Трактористы говорят: «Хватит на сегодня, завтра добьем». А я отвечаю: «Мужики, давайте досеем, тридцать соток осталось – это же ерунда». Сам поехал в соседнюю деревню, купил на всех выпивку и закуску на свои деньги. Закончили мы уже под фарами. Тут же, в поле, хорошо посидели. А наутро дали сводку: «Отсеялись».

- Если работа нравилась, почему вы не стали получать высшее образование по агроинженерному профилю?

- Была у меня такая мысль. В определенный момент я заскучал, понял, что хочу что-то изменить в своей жизни. Решил поступать в московский институт имени Плеханова. Приехал в приемную комиссию, а мне говорят: «Тебе для поступления стажа не хватает, да еще и характеристики из армии нет».

Отправился к месту службы, взял характеристику. Вспомнил, что во время учебы в техникуме проходил практику на тракторе – она как раз удачно недостаток стажа перекрывала. Добрался до совхоза, взял справку, а подписать ее некому – директор уехал в Самару. Я не успокоился – нашел его, справку завизировал. Вернулся в институт. А в приемной комиссии опять придираться начали – видимо, надеялись на малую мзду. Тут уж я махнул рукой: «Ну его, этот институт». Мне показались дикими столичные порядки.

Возвращаться в колхоз не хотелось. Уволюсь, думаю. Может быть, к Антонине своей на Урал переберусь – мы с будущей супругой в ту пору уже дружили, только виделись редко, потому что она в Челябинске училась на врача.

Запросто уволиться не получилось. Меня долго не отпускали и в конце концов вызвали в райком партии: «Не хочешь быть агрономом, значит, иди работать в милицию». Получается, двойной тягой решили затащить — муж сестры все это время продолжал уговаривать меня сменить профиль.

Я согласился. Приняли меня участковым в рабочем поселке имени Ленина, где была большая суконная фабрика, так называемая «Ленинка».

На своей земле любого знает местный участковый

- Не сложно было постигать азы новой профессии?

- В работу я включился быстро, хотя на первых порах мудрил с оформлением документов – надо было описывать суть произошедшего, а я начинал «от сотворения мира».

- Случались ли на вверенной вам территории тяжкие преступления?

- Убийств, к счастью, не было ни одного. В основном случались кражи с суконной фабрики. За те полтора года, что я там работал, большинство преступлений раскрывал сам – в ту пору службы дознания не существовало, и участковые уполномоченные самостоятельно возбуждали уголовные дела.

Однажды два паренька из местного ПТУ заявили разбойное нападение под угрозой ножа. Грабитель отнял у них три рубля и снял с одного из них пальто и часы. Мальчишки описали мне настоящего монстра – огромного, мощного, безжалостного. Я всех местных в уме перебрал – никто под описание не подходит. За давностью лет не помню как, но вышел на преступника. Он жил в соседнем селе Румянцево. Оказался ниже их ростом. Вооружен был расческой, а не ножом. Воистину говорят: «У страха глаза велики».

- Как же вы в Копейске очутились?

- В 1972 году мы с Антониной Тимофеевной сыграли свадьбу. Она вернулась в Челябинск продолжать обучение, я остался в Ульяновской области. Вскоре мы узнали, что станем родителями. Нужно было всерьез заниматься переводом куда-нибудь поближе к семье.

Быстро это сделать не получилось. Я обивал высокие пороги в Ульяновске, жена – в Челябинске, но все время что-то не срасталось. Спустя несколько месяцев меня все же перевели участковым инспектором в Потанино. Через неделю после моего переезда у нас родилась старшая дочь Полина.

Когда я узнал, куда меня направляют, в памяти всплыл эпизод из армейской службы. На ночном дежурстве я разгадывал кроссворд в журнале «Огонек». Мне не поддавалось одно слово: «Шахтерский город в Челябинской области». Семь букв. Первая «к». Ответ подсказал сослуживец с Урала — сквозь сон пробубнил: «Копейск». Я такого слова до того момента не слыхивал и вот теперь буду там служить. Судьба играет человеком…

- Скажите, отличались ли по менталитету люди на вашей родине и в Потанино?

- Люди везде есть и хорошие, и не очень. С высокими моральными качествами и, напротив, со своими слабостями. Единственная негативная особенность, которую я сразу же отметил, — это близость исправительной колонии. Далеко не все освободившиеся сразу же уезжают домой – некоторые предпочитают, что называется, гульнуть здесь же, в поселке. Кто-то из них оседает на постоянное место жительства и продолжает бесчинствовать.

Были в поселке и позитивные начинания. Директор кирпичного завода Нина Константиновна Усанинова боролась за дисциплину на предприятии, и заводчане ее побаивались, старались быть добропорядочными гражданами не только на смене, но и в остальное время. У нас с ней были добрые рабочие отношения.

Вытрезвители – дело нужное

- В вашей биографии есть любопытный факт: вы руководили копейским вытрезвителем. Что привело вас на эту должность?

- Скорее, не что, а кто. Параллельно с работой я учился в Свердловском юридическом институте. Когда дело близилось к защите диплома, меня вызвал к себе Владимир Ефимович Каминский, начальник ОВД Копейского горисполкома, и поинтересовался: «В каком подразделении хочешь продолжать службу?». У меня была тяга к экономической тематике – я единственный из участковых инспекторов давал дела по линии ОБХСС, о чем и сообщил Владимиру Ефимовичу. А он в ответ: «В вытрезвитель не хочешь?»

«Кем? Дежурным что ли?» — «Нет, начальником». Я оторопел. Это была солидная должность. Я не был ни старшим инспектором, ни заместителем начальника – и вдруг прыжок через две ступени.

Каминский меня направил, зная мой характер: «Умри, но сделай». Он старался, чтобы все подразделения нашего отдела достойно выглядели на фоне области. А вытрезвитель по всем показателям был в числе худших среди крупных и средних городов.

- Вам удалось наладить работу?

- За год мы поднялись с предпоследнего тринадцатого места на третье. И больше из тройки не выходили. Однажды даже были признаны лучшими.

- За счет чего произошел такой рост?

- Мы начали работать не спустя рукава, а как полагается, вот и весь секрет. Тогда, до введения «сухого закона», люди ведь много пили, куда больше, чем сейчас. Влежку на улицах валялись. Мы даже не принимали тех, кого к нам доставляли в легкой степени опьянения, потому что все тридцать коек были заняты теми, кто на ногах стоять не мог.

Когда машин не хватало, я на своем автомобиле по вызовам выезжал. Однажды прохожие позвонили поздней осенью и сообщили, что у гаражей неподалеку от завода «Пластмасс» лежит пьяный. Отправить за ним некого – свободного транспорта нет. Поехал сам по темноте, кое-как отыскал его в канаве. Вода к тому моменту уже наледью схватилась. Если бы тогда не подобрал его, то человек замерз бы насмерть.

- Пили только мужчины, или женщины тоже?

- Женщин было порядка 15-20 процентов от общего числа доставленных.

Городской газетой в ту пору руководил Михаил Бозов, а я писал в «Копейский рабочий» статьи на антиалкогольную тему. Однажды принес ему материал, в котором привел реальные статистические данные о том, сколько к нам попадает женщин. Так редактор не пропустил статью в печать, сказав: «Такого безобразия в нашем городе быть не может!».

- Как вы считаете, нужны ли вытрезвители в наше время?

- Однозначно, нужны. Хотя сильно пьющих людей, на мой взгляд, стало меньше, но они все-таки есть. Если говорить нашим сухим языком, пьяный человек – это или объект, или субъект преступления. Или сам дел натворит, или жертвой станет. Поэтому ему нужно дать место и время, чтобы прийти в себя, причем под контролем не одних только медиков, но и людей в погонах, которые не дадут случиться беде.

Дом построен, деревья растут

- Какой период вашей службы вы сами считаете наиболее продуктивным?

- Наверное, тот, когда я стал заместителем начальника милиции по тыловому обеспечению. Результаты этой деятельности видны невооруженным глазом.

В конце 80-х наш отдел возглавил Виктор Иванович Лесняк. Поначалу мы с ним не нашли общего языка. Было дело, он меня с рапорта выгнал и сказал: «Больше ко мне не приходи». Я и не приходил. Потом он все же смягчился, даже извинения принес за то, что вспылил. С того момента мы нашли взаимопонимание и начали продуктивно работать.

Виктор Иванович – настоящий созидатель. При нем в милиции появился спортзал, где и по сей день тренируются сотрудники ОМВД. При нем же было построено новое здание с башенкой. Инициатором всех начинаний был он, а работы курировал я и регулярно отчитывался о том, что сделано.

- Журналисты «Копейского рабочего» в рамках краеведческого направления однажды пытались узнать, кто является автором проекта, по которому построено здание полиции, но информацию так и не нашли.

- Проект создавала копейчанка Светлана Завьялова. Мы с ней долго сидели над техническим заданием, по ходу работы вносили различные коррективы.

Здание построили быстро, а вот с вводом в эксплуатацию возникли проблемы из-за нехватки денег – на дворе были тяжелые девяностые. Нам помог Александр Смолин, глава города, – он привез на незаконченный объект Виктора Христенко, заместителя губернатора. Вскоре недостающие средства были выделены.

Неоценимую поддержку мы всегда ощущали со стороны руководителей предприятий и учреждений города. Особо хочется отметить директора Копейского машиностроительного завода Ярослава Ивановича Чабана и директора птицефабрики «Челябинская» Владимира Федоровича Мурашова. Они всегда с пониманием относились к нашим нуждам.

Кстати говоря, ели и сосны возле старого и нового здания полиции мы с коллегами сажали сами. Так что и дом построен, и деревья растут. Сыновей, правда, у меня нет – но есть две замечательные дочери, Полина и Евгения, которыми я горжусь.

- Как завершилась ваша карьера в милиции?

- Командировкой в Чечню. Там я получил контузию, участвовал в боях, но, к счастью, сумел сохранить жизни всех бойцов, которые были со мной рядом.

После выхода на пенсию я проработал еще пятнадцать лет. Отучился в академии госслужбы, стал арбитражным управляющим. Параллельно занимался организацией охраны предприятий. И только с ноября прошлого года позволил себе немного отдохнуть.

- Спасибо за интересную беседу! Поздравляем вас с юбилеем.