Глаза, что светятся любовью

В последние годы многие современные молодые люди, вступая в брак, не торопятся обзаводиться потомством. Мол, институт закончить надо, или укрепиться на престижной работе, или выплатить кредит за квартиру. А то и просто «пожить для себя». Впрочем, и в наше время немало женщин, успевающих все – и учиться, и работать, и детей воспитывать. Ну а несколько десятков лет назад женщины полагали рождение малыша божьим даром и не боялись трудностей, хотя жилось большинству из них ой как непросто.

Военное детство

Судьба героиню нашего повествования Александру Николаевну Черепанову тоже не баловала. Родом она из Курганской области, из деревни Черноборье. Родную маму не помнит, та умерла, когда маленькой Шурочке было два годика. Воспитывала девочку мачеха по имени Пелагея. Женщина не обижала падчерицу, любила, как родную, а сводная сестра стала лучшей подругой.

Трудно жилось в селе, особенно в военные годы. В колхозе работали от зари до зари все, исключая разве что калек да грудных детей.

— Вот тэканьки мы еще с сестренкой росточком были (Александра Николаевна показывает рукой с метр от пола), а куда деваться, работать надо. Мы, девчонки, на коровах боронили в поле. Бывало, забузует корова, жара да оводы ее замучают, как побежит вместе с бороной – попробуй поймай.

В поисках лучшей доли

После войны не легче было – голод, непосильные продналоги, а денег в колхозе не платили, работали за трудодни. В семье председателя колхоза Николая Черепанова детей четверо: кроме сводных сестер, еще два братика-мальца. И решила Александра податься из села искать лучшей доли. Но как уехать, паспортов-то тогда колхозникам не выдавали. Помог случай – в деревню в очередной раз приехал вербовщик. Тем, кто вербовался, выдавали паспорта. Посадил отец дочь на телегу и привез в Копейск, где уже работали на 201-й шахте две односельчанки. Первое время снимали «угол» в доме шахтерской семьи, спали втроем на одном широком топчане.

Александра работала на выборке, на грохоте, не чуралась никакой работы. А как выпадал свободный вечерок, начистив парусиновые тапочки ваксой до блестящей черноты, спешила с подругами в клуб на танцы, ведь молодость есть молодость. Здесь и познакомилась с хорошим парнем Давыдом Фольмером. Сошлись да стали жить-поживать.

Рай в пристройке

Поселились молодые в крохотной пристройке к частному дому, куда входила практически только кровать, а когда в 51-м дочка Люба родилась, постелькой ей служила подвешенная на веревках к потолку люлька. Так и жили все то время, пока возводили свой дом. И были счастливы, строили планы на будущее.

— Давыд по национальности немец был, — рассказывает моя собеседница. – Его 14-летним перед самой войной сюда, на Урал, выслали. После войны он еще долго ходил в комендатуру отмечаться. И так же долго после войны отношение к немцам было… сами понимаете. Вот мне и посоветовали остаться на своей фамилии. И дети тоже все Черепановы.

Два плюс два равно четыре

Детей у Александры Николаевны четверо, причем поровну: две дочери и два сына. Старшая, Любовь Давыдовна, живет в Москве. И самый младший, Сергей, тоже давно москвич. Он, кстати, первый туда уехал по направлению – директором по кадрам тогда еще строящегося завода по производству промышленных холодильников. В период повальной безработицы пригласил сестру на свое предприятие.

Второй сын живет в Нижневартовске, трудится на нефтеперерабатывающем предприятии. В Копейске только дочь Татьяна, она социальный работник, в Комплексном центре соцобслуживания трудится практически со дня его основания.

— Пока ребятки-то один за другим рождались, я не работала, — вспоминает Александра Николаевна. – А как подросли, думаю, идти надо на работу. Давыд хоть в шахте трудился, да на одну зарплату тяжело. А куда пойти, на шахту не принимают. Устроилась нянечкой в садик. Зарплата 30 рублей, но хоть младшенькие, Татьянка-то с Сережей, со мной и сыты. А тут как-то соседка говорит, мол, пойдем, Шура, к нам на железную дорогу стрелочницей, все же намного больше платят. Пошла.

Так до самой пенсии и проработала Александра Николаевна на железной дороге.

Бог уберег

С грустью показывает наша героиня портрет мужа, который умер пять лет назад. А ведь могла потерять его гораздо раньше, да, видно, бог тогда уберег, не оставил четверых детей сиротами.

Было это в 67-м году. Полез глава семьи в овощную яму за картошкой и… потерял сознание. Проходивший мимо мужчина решил помочь, затем еще двое, и все они тоже остались в яме. Оказалось, газ метан шел снизу, вот и отравились. Место оцепили, приехали газомерщики, спасатели, которые и вытащили всех четверых. Двое погибли, а двое, в том числе Давыд Иванович, чудом остались живы. А незадолго до этого случился страшный пожар в соседнем доме, тоже от метана. Сгорела вся семья, никто не спасся.

После случая в погребе многодетную семью переселили… в полуторку. И лишь гораздо позже дали двухкомнатную.

Любовь сторицею вернется

— Жизнь мамы была наполнена трудом и заботами о семье, — говорит дочь нашей героини Татьяна Давыдовна. – Она очень сильный и энергичный человек, настоящая хранительница очага. Всегда понимала и поддерживала нас, детей, приучала к труду. И до сих пор не сидит без дела. С тех пор как по болезни пришлось бросить сад, все же разбила под окном небольшой огородик и копается в нем. Мы все очень любим маму. Я бываю у нее практически каждый день, остальные дети тоже приезжают проведать и чем-то помочь. Особенно много помогает Саша. Он нефтяник и очень обеспеченный человек. Постоянно возит маму куда-нибудь на отдых, сделал вместе со своим сыном полный ремонт в ее квартире.