Когда началась война, копейчанка Евдокия Худякова встала к станку. Ей было 16 лет

В далекий летний день 21 июня 1941 года люди занимались обычными для себя делами. Школьники готовились к выпускному вечеру. Девчонки играли в дочки-матери, непоседливые мальчишки скакали верхом на деревянных лошадках, представляя себя красноармейцами. И никто не подозревал, что и приятные хлопоты, и задорные игры, и многие жизни перечеркнет одно страшное слово — война. 22 июня немецкие войска вероломно вторглись на территорию СССР. Началась война, укравшая у целого поколения детство. 

«Нам, находящимся в тылу, оставалось только верить и ждать», — сказала моя собеседница Евдокия Егоровна Худякова (Чуйкова). «Но вы, как и миллионы советских людей, не сидели сложа руки, а отправились на предприятия трудиться на благо фронта», — уточнил я. «Это война», — произнесла она.  

Начало

Воскресенье — единственный день, когда школьникам позволялось не вставать с первыми лучами солнца, можно было подольше понежиться в постели. 22 июня 16-ти летняя Евдокия проснулась рано. Ее братья и сестры, всего в семье Чуйковых было семь детей, мирно сопели в кроватях. Она украдкой подошла к окошку и распахнула его. Где-то вдали чирикали птички. Внимание девочки привлекло другое — залитый алым светом горизонт. «Какая красота!», — почти закричала Евдокия. От шума проснулись ее братья и сестры. Стрелки на часах показывали 6:02.

В 14:15 по всесоюзному радио выступил народный комиссар иностранных дел Вячеслав Молотов, который официально сообщил советскому народу о нападении фашистской Германии на Советский Союз и объявил о начале Отечественной войны против агрессора.

— Нас охватил страх. Все плакали. Никто не знал, что делать, — вспоминает Евдокия Егоровна. — «Все будет хорошо», — неустанно причитала мама. На следующий день отец пошел в военкомат, записываться в добровольцы. В конце июля он отправился на фронт (Егор Чуков, отец Евдокии, погибнет при артобстреле поезда поздней осенью 1942 года — прим. авт.). Писал редко. Когда приходили от него весточки, то мы все собирались за столом, и мама вслух читала отцовские послания. «Все нормально. Бьем фрицев», — писал он. Мама читала и плакала, она понимала, что ему тяжело, под смертью ходит. 

Нелегче было в тылу, за сотни километров от передовой линии. Женщины, дети и старики шли на заводы и фабрики, работали на стройках. За станок встала и Евдокия Чуйкова. 

Семь дней на освоение станка

Основную силу работников «Копейского машиностроительного завода» в период войны составляли 14-16-ти летние девчонки и мальчишки. Впервые через заводскую проходную Евдокия прошла 30 января 1942 года. Девушка была зачислена учеником токаря. Осваивать станок ей предстояло самостоятельно. Мастер симпатичную девушку принял по-отечески. После ознакомительной экскурсии по цеху он подвел Евдокию к станку. «Вот твое рабочее место. Станок должен стать для тебя родным. А сперва тебе предстоит разобраться, как он работает», — сказал мастер и протянул ей толстую книжицу. На ознакомление он отвел неделю. Семь дней пролетели быстро. За это время Евдокия изучила токарный станок не только по книге, но и попробовала его в деле. Когда мастер подошел к ученице поинтересоваться ее успехами, несказанно обрадовался за нее — девушка уже вовсю вытачивала патроны. В апреле наша героиня освоила еще и фрезерный станок.

Стахановскими темпами

Девушки и юноши старались не отставать от взрослых, стояли за станками по 12 часов, а иногда и более. Нередко сутками не выходили из цехов, а выходные не имели месяцами.

— Мы знали, что от нашего труда зависит успех на фронте. Брак был не допустим. Сотрудники ОТК скрупулезно проверяли каждую деталь. Кто недобросовестно подходил к работе, тот подвергался строгому наказанию вплоть до судебного разбирательства. У меня никогда не было бракованных деталей, — уточняет Евдокия Егоровна.

Наша героиня помимо того, что вытачивала соответствующие всем параметрам детали, всегда выполняла план на 200-220 процентов. Евдокию постоянно ставили в пример другим работникам завода. Итоги подводили ежедневно. Лучшим вручали красный вымпел, который украшал рабочее место.

— Флажок подстегивал нас работать еще лучше. Порой трудились сверхурочно. Иногда даже не ходили домой. Бывало два-три часа поспишь у батареи и снова за станок. Я была очень трудолюбивой, — говорит Евдокия Худякова. 

Правда, не все могли работать  стахановскими темпами. Нередки были случаи, когда молодые ребята, не выдерживая такого ритма, сбегали. Но не проходило и суток, как они вновь возвращались на завод. Начальство таких работников подвергало жестким санкциям: в течение шести месяцев из скромной заработной платы в 90 рублей удерживалось 30 процентов. Отчитывая провинившегося работника, мастер каждый раз говорил: «Равняйтесь на Евдокию. Она наш «Стаханов».  

Евдокия работала на износ. Хотя организм был молодой, но и он не выдержал такой нагрузки. Однажды после очередной смены она с трудом дошла до дома. Как только переступила порог, в глазах потемнело, и она упала на пол. Прибывший врач констатировал голодный обморок и заключил: «Ей необходим покой». Спустя двое суток девушка вернулась к станку и продолжила работу. 

— Мастер выяснил все обстоятельства произошедшего, и ко мне не было применено никаких взысканий, — уточняет Евдокия Егоровна.

Техника порой также выходила из строя. Евдокия не ждала слесаря, а самостоятельно производила ремонт. Порой к ней за советом обращались более опытные работники. А мастер к Евдокии направлял на обучение новичков.  

— Одна девчонка, ей лет двадцать было, длительное время не понимала специфику работы токарного станка. Долго с ней мучилась. Но стоило ей остаться одной у станка, как моментально научилась, — рассказывает Евдокия Егоровна. 

Русин гуд!

В конце 1942 года в наш город прибыла группа пленных немцев. Часть из них была отправлена на машиностроительный завод. Троих приставили в качестве помощников к Евдокии.

— Мастер подводит мужиков и говорит: «Они еще недавно с оружием в руках наших на фронте убивали, а теперь ты возьмешь их на перевоспитание. Справишься?». «Конечно», — отвечаю, — вспоминает тот день Евдокия Егоровна. — В их обязанности входило таскать снаряды к вагону, который доставлял болванки на завод «Пластмасс», где их начиняли. Они ребята были неплохие. Постоянно показывали фотографии своих родных. От работы никогда не отлынивали. Хлопая по плечу, говорили: «Гитлер плохой, Гитлер капут. А вы, русин гуд». 

Заводские 800 граммов

Устроиться работать на завод стремились по разным причинам, но основная — хороший паек. За свой труд заводчане получали 800 граммов хлеба (в других сферах работники получал 250 граммов). «Стахановцы» раз в месяц удостаивались дополнительного пайка в виде пятикилограммового мешка отрубей.

— Все относила домой, где необходимо было кормить младших сестер и братьев. Принесу отруби, мама из них приготовит оладушки. Для нас это была радость. Жили бедно. Часто бегали на поля, где собирали мороженую картошку, затем толкли ее и делали драники. Из шкуры животных готовили холодец. Бывало, младшая сестренка плачет и просит у мамы сухарик. А где его взять? Как бы трудно ни было, все выжили, — говорит Евдокия Егоровна. 

Семья Худяковых

Победоносная весна 1945 года. Известие о капитуляции Германии и окончании самой кровопролитной войны человечества все встречали троекратным «Ура» и со слезами на глазах от радости. Однако предприятия продолжали работать в ударном темпе. Предстояло восстанавливать разрушенные города, деревни, села. На заводе Евдокия проработала до 1948 года. В том же году она вышла замуж за бравого офицера Александра Худякова, и молодая семья перебралась в Мурманск, куда для дальнейшего прохождения службы направили супруга. Там у них родился сын Александр. Офицерская доля такова, что на одном месте не задерживаешься. Из Мурманска семья Худяковых отправилась в Румынию, а оттуда в Одессу, где родилась дочь Галина. В 1953 году Александр Михайлович уволился из рядов Советской Армии, и семья Худяковых вернулась в Копейск. Евдокия окончила курсы бухгалтеров и до пенсии работала в инспекции государственного страхования. А супруг трудился на рудоремонтном заводе. 

— Александр был добрый, детей никогда не ругал. Он был отличным поваром. Приходил с работы и сразу шел на кухню кашеварить, — рассказывает Евдокия Егоровна о супруге, который после продолжительной болезни умер в 2000 году.

Сын Александр пошел по стопам отца и стал военным врачом. Служил в Афганистане, за проявленное мужество был удостоен ордена Красной Звезды. Дочь Галина выбрала педагогическую сферу и 43 года отработала воспитателем в детском саду.  У Евдокии Егоровны трое внуков и шестеро правнуков. 

Высшая награда