«Мы горели на работе». Беседа с кавалером знака «Шахтерская слава» Евгением Щуровым

В советские годы труд шахтера был в особом почете.  Это хорошо помнит копейчанин Евгений  Щуров, в прошлом машинист комбайна на шахте «Центральной», а ныне простой пенсионер, отец троих взрослых дочерей и дед троих внуков. В эти дни Евгений Анатольевич готовится к встрече самого главного своего праздника - Дня шахтера. 

Евгений Анатольевич с соцработником Татьяной Медведевой

- Раньше-то, бывало, соберемся в такой день всей нашей дружной нашей бригадой у здания шахтоуправления, - вспоминает ветеран. – Ну, конечно, выпьем-закусим, не без этого, праздник все же. А потом – гармонь, песни, веселье, шутки! И так под горочку («Центральная»-то на горочке стояла)  идем в центр города, на торжественное мероприятие. Обязательно кому-то награды там вручали, лучшим из лучших. У нас замечательный бригадир был Рудольф Вильгельм, мы его просто Рудиком звали.  Хорошая бригада наша была, всегда план выполняли.

Родом Евгений Анатольевич из бывшей Калининской области (ныне Тверской), из села Медное. У отца с мамой было шестеро сыновей, Евгений – четвертый по счету, 1947 года рождения. Многодетная работящая семья жила скромно, как, впрочем, и многие крестьянские семьи. После окончания школы родители послали сына Евгения обучиться  на весьма полезную специальность – каменщика. Окончив учебу, парень стал работать на стройках. А тут и время служить пришло. «Учебку» проходил в белорусском военном городке близ Бобруйска,  рядом речка Березина протекала. А после «школы молодого бойца» послали в славный город Смоленск, расположенный на холмах, древний и красивый. 

Годы службы прошли, как выражается сам ветеран, «как песня». Вернувшись в родной дом, Евгений не захотел идти на стройку. Чувствовал, что не его это дело, да и, если честно, плохо переносил морозы, ведь профессия каменщика предполагает работы на открытом воздухе круглый год.

Что ж, рассудил отец, выбирай, сын, где хочешь приложить свои силы и честно зарабатывать рабочую копейку. И пошел Евгений на промкомбинат, что в то время действовал в большом селе Медное. Устроился учеником в лодочный цех -  лодки делать, ялики, баркасы. Быстро схватывал нехитрую науку и вскоре уже стал работать самостоятельно.

- А потом несчастье случилось – рука попала в электропилу, - вспоминает Евгений Анатольевич. – Остаться бы мне инвалидом, но на счастье у нас замечательный хирург работала, еврейка, вот фамилию ее забыл. Так все зашила-приделала, заштопала в лучшем виде. Всю жизнь ей благодарен за это.

Молодость, молодость… В трикотажном цехе промкомбината работала красивая дивчина Люба. Любовь Федоровна была родом из Копейска, окончила техникум легкой промышленности и трудилась  в Медном по распределению. В 1969 году поженились, а как закончилась ее отработка, родители Любови Федоровны уговорили молодых переехать в Копейск. Так с 1971 года Евгений Щуров стал копейчанином.

- Город мне тогда не понравился, - признается мой собеседник. - Какой-то мутный, грязный, снег зимой черный от угольной пыли. Мы же, говорю жене, здесь по полгода будем только в резиновых сапогах ходить. А ничего, отвечает она мне, привыкнешь, Женя, зато люди здесь хорошие, работящие. И действительно, быстро привык. К тому же попал я в замечательную семью жены – семью Маркиных. Брат Любы  Владимир Федорович, мой шурин, был главным энергетиком на шахте «Центральной».  Моя начальная производственная карьера сложилась благодаря ему. Он привел меня сводил в шахту, на лаву, в забой. Впечатлений было много, хотя, признаюсь, тяжело сначала было смотреть на тяжкий шахтерский труд под землей.

Мудрый Владимир Федорович сначала устроил родственника на лесной склад. Там Щуров выучился на крановщика, а затем пять лет отработал по этой профессии, одновременно обучаясь в горном техникуме на вечернем отделении. А как окончил техникум – сразу под землю.И снова повезло -  попал в передовую бригаду Рудольфа Вильгельма.

- Вспоминаю один случай, - ветеран задумчиво смотрит в окно, словно видит там картинки давно минувших дней. - Звеньевой у нас был Николай Андреев. Как раз выработку проходили,  и надо было наращивать рештаки.  Андреев говорит: бери рештак, волоки на каретку, там будем прицепляться. А рештак-то килограммов пятьдесят-шестьдесят весит. Ну а что делать? Взвалил на  плечо и пошел. Так научился рештаки таскать и наращивать. Техникум техникумом, а практика гораздо… и проще, и сложнее.

Как, например,  Евгений Анатольевич стал машинистом проходческого комбайна? А вот так. Пришел как-то на смену, и бригадир Вильгельм ему говорит, мол, я  пошел качку угля  организовывать, а ты  за комбайн вставай. Как вставай, когда человек его еще не освоил? А бригадир: вот я включу, и  давай работай. Дуда деваться, Щуров встал за комбайн. Нарубил в тот день три с половиной метра проходки, и то хорошо.С тех пор  более семнадцати лет на комбайне отработал, звеньевым был на проходческом участке.

- А какова была самая большая выработки, которую вы прошли на своем комбайне? – спросила я ветерана.

- Самое большое расстояние, которое я прошел на своем комбайне, – 9, 5 метра подземного коридора. Да это что? Вот второй наш комбайнер, Юрка Боровиков, он почти 13  метров пройти мог за смену. Самое главное – это организовать качку угля, чтобы он уходил, и комбайн двигался, и было чем наращивать привод.  Чтобы рештаки  были под рукой, крепь. Конечно, напряженные были смены. Но, знаете, был такой азарт, что ли, мы горели на работе. Все ребята в нашей бригаде были настоящие трудяги, умели трудиться. Но и заработки тоже были. А раз есть заработки – то и в семье все нормально, дети одеты-накормлены, супруга довольна. Такие вот простые жизненные радости…

Шахтерский труд тяжелый. В настоящее время Евгений Анатольевич в свои семьдесят с небольшим имеет инвалидность, у него компрессионный перелом позвоночника – результат  перегрузок. Ежегодно ездит в специализированный санаторий в Тюмень, но недуг не отступает. Пришлось даже прибегнуть к помощи социального работника, которая помогает по хозяйству. Об этом позаботились дочери ветерана, одна из которых проживает в Сочи, а две других, копейчанки, конечно, заботятся об отце, но как бизнес-леди имеют большой дефицит времени.  Отец ни в чем не нуждается, недавно дочери организовали в его квартире качественный ремонт, регулярно навещают.

… Шахта «Центральная» печально известна масштабной трагедией, разыгравшейся в ее недрах в октябре 1993 года. Не удержалась от вопроса, что помнит ветеран-шахтер об этих черных днях.

- Да, это было ужасно, - печально отвечает Евгений Анатольевич. – Что примечательно, и в первый взрыв, и во второй я не был на смене, так получилось. Но помню, какая скорбь была тогда, как нас объединило это общее горе…

Годы неумолимы, и человек в пожилом возрасте, да еще обремененный болезнями, учится жить, что называется, по новым правилам. Когда-то Евгений Анатольевич содержал большой сад и сам построил там двухэтажный дом  (вспомнил свою первую профессию каменщика). Сад он переписал на одну из дочерей. Когда-то он был заядлым рыбаком и высиживал с удочкой на озерах несметное количество зорек. Да и  сейчас, уезжая на очередное лечение в Пермь, берет с собой удочки. А что касается садоводства, то он и сегодня в меру сил облагораживает территорию частного предприятия своих дочерей – высаживает пионы, хвойные культуры, ухаживает за ними. Не может этот человек сидеть без дела.

- Хочу поздравить всех копейчан с Днем города и с Днем шахтера. Копейск стал красивее, благоустроенней. Давайте делать все от нас возможное, чтобы он и дальше процветал. В День города я, конечно, приду на площадь и буду радоваться вместе со всеми. С праздником!