Айвенго - Хренов!

Доблестный рыцарь Айвенго, приключениями которого зачитывалось не одно поколение романтиков, оказывается, по происхождению наш соотечественник. Этот факт меня, признаться, удивил. А сообщил его мне заядлый библиофил, книгочей и завсегдатай библиотеки Виталий Давитулиани.

Русские корни английского рыцаря, рассказал Виталий Иванович, происходят со времен Ярослава Мудрого. Великий князь, выдавая замуж за будущего норвежского короля Харольда свою дочь Елизавету, в числе прочего богатого приданого снарядил и дружину из трехсот витязей, среди которых был витязь Иван, получивший в заморских краях фамилию Хойя. В русской транскрипции фамилия звучала иначе, и если смягчить прямоту и непосредственность наших далеких предков-русичей, то можно озвучить ее как Хренов (так его назвали не столько за безудержную отвагу, сколько за безудержную тягу к прекрасному полу). Впоследствии русский витязь оказался в Англии и проявил себя столь достойно, что стал основателем родового имени. В силу фонетических особенностей английского языка фамилия опять-таки претерпела изменения и стала звучать как Айвенго.

Интересно? Мне — очень. И Виталию Давитулиани, по образованию «технарю», интересно все, что связано с историей — и российской, и зарубежной.

— Только не надо думать, что мой интерес основан на каких-то научных трудах, — улыбается Виталий Иванович. — Да, одно время пытался читать научно-историческую литературу — не пошло… И понял, что мне это не надо. Зачитываюсь художественной литературой и, знаете, уважаю дельных дилетантов. Вот Пикуль, например. В его произведениях много фактических неточностей и просто ошибок, но я ценю этого автора за то, что он всегда проповедовал стремление к истине.

Одно время наш книголюб увлекался творчеством Льва Гумилева, позже мысленно спорил с Александром Бушковым, читая его творение «Россия, которой не было». Отдает предпочтение Улицкой, Веллеру. Кстати, именно из книг Михаила Веллера Виталий Иванович узнал о русских корнях Айвенго. Веллер же, в свою очередь, почерпнул эти сведения у Белинского. Оказывается, ученые давно знали данный факт, но он, представьте, был им неинтересен.

— Есть авторы, которые намеренно упрощают историю, — делится Виталий Давитулиани. — Берут период лет в триста и «сплющивают» его. А ведь триста лет – огромный промежуток времени. Я уж не говорю о том, что наша отечественная история постоянно корректировалась, вплоть до усекновения, когда переписывались летописи или сжигались вместе с городами. В советский период искажением истории отличился Хрущев, который, что называется, резал по живому.

А вообще мой собеседник признается, что, несмотря на его увлечение историей, как читатель он «всеяден». Единственный критерий в выборе литературы — чтобы было интересно, давало пищу уму и душе. Сегодня в домашней библиотеке Виталия Ивановича, которую начал собирать еще его тесть, самые разные книги. И они являются отнюдь не «предметом мебели», а живыми и умными собеседниками.

Такое же отношение к «источнику знаний» у другого книголюба-копейчанина. Александр Сметана (ударение на первом слоге) с детства увлечен литературой — это у него из семьи, где читали все: родители, братья, сестра. Помнит, как таскал потихоньку «взрослые» книги у сестры. В четвертом классе «запоем» читал об Иване Грозном, чуть позже – о великом самодержце Петре.

Историческая тема и для Александра Васильевича представляет наибольший интерес. Только предпочитает он книги о далеком прошлом, когда, по его словам, люди были и сильнее духом, и искреннее, и нравственнее. Походы князя Олега на Византию, времена татаро-монгольского ига, становления Руси, средневековая история европейских стран — об этом много читано-перечитано. Учитель физкультуры, строитель и шахтер, Александр Васильевич всю жизнь выступает в неизменной ипостаси любителя чтения. На вопрос, что для него важнее — вдумчивое чтение или развлекательное, — предпочтение отдает первому.

— Не навязываю своего мнения никому, пусть люди читают, что хотят, — делится Александр Васильевич. — Но лично я люблю произведения, отражающие настоящую, не придуманную жизнь. Такие авторы, как Донцова, Зверев и иже с ними — не для меня. Подобных сюжетиков «из головы» может быть сколько угодно. Чтение для меня — процесс активный, работа души. И мне искренне жаль людей, пренебрегающих книгой — этим кладезем мудрости.